«Нарвская конфузия» – таково название в анналах русской истории Нового времени одного из самых первых эпизодов очередной войны со Швецией, немногим менее протяжённой, нежели война Ливонская времён Грозного Царя, Великой Северной войны 1700 – 1721 голов.
В каком году была битва под Нарвой: дата
«Нарвская конфузия» имела место под стенами крепости Нарва на реке Нарове в тогдашней Шведской Ингерманландии (ныне город Нарва уезда Ида-Вирумаа Эстонии) в 1700 году, 19 ноября по старому стилю, 30 ноября – по новому.
А по учреждённому Карлом Двенадцатым особому шведскому календарю, опережавшему юлианский на один день – 20 ноября 1700 года.
Причины нарвской битвы
Прелюдией же как к самому этому сражению, так и вообще к Северной войне, послужило присоединение России к «Северному союзу» Речи Посполитой, Дании и Саксонии, государств, так или иначе имевших территориальные претензии к шведской короне, против затянувшегося доминирования Швеции в Северной Европе.
А Нарва (или Ругодив в Новгородской летописи), сама попытка Петра Первого её отвоевать в 1700 году, послужила только тем самым casus belli – классическим поводом к дальнейшей войне, не только России со Швецией, но практически «стенка на стенку», одной коалиции европейских государств против другой, в которой, между прочим, участвовала даже такая экзотика, как исчезнувшие теперь с политической карты мира Республика Соединённых провинций (почти сказочная, вполне себе в духе Толкина Республика Семи Объединённых Нижних Земель), ногайская Кубанская орда, раскольники казаки-некрасовцы, то и дело продававшие себя всем и вся запорожские казаки и так далее.
Кроме того, на стороне шведов в разное время воевали Королевство Шотландия, Королевство Ирландия и уж конечно вездесущая Англия.
России в данном случае был жизненно необходим выход к Балтийскому морю и возвращение прибалтийских земель, за которые Русь воевала ещё в Средневековье, во времена Новгородской республики.
И Нарва в качестве некой «отправной точки» Северной войны была выбрана Царём Реформатором отнюдь неслучайно, с тем самым «дальним прицелом» – контроль над этой крепостью и её окрестностями автоматически означал контроль над известным ещё в глубокой древности стратегически и экономически важным «путём из варяг в греки», то есть над речным путём из Балтийского моря в Средиземноморье.
Собственно, понимание этого простого факта привело сюда русских во времена Ивана Третьего, и в 1492 году они основали здесь, на Нарове, аккурат напротив Нарвы, крепость Ивангород (ныне в Кингисеппском муниципальном районе Ленинградской области), а при его внуке Иване Грозном в 1558 году взяли-таки Нарву и оставались там ещё на протяжении двух с лишним десятков лет, пока вновь не утратили её в ходе вышеупомянутой Ливонской войны в 1581 году.
При этом, согласно условий союзного договора с Речью Посполитой и Саксонией, Россия Петра Первого в первую очередь заявляла свои исторические права на Шведскую Ингрию, Ингерманладию, чем и было обусловлено объявление войны Швеции «брата Карла» и новый поход русских войск в эти земли сразу после заключения Константинопольского мирного договора 19 (30) августа 1700 года.
Сражение
Едва набравшиеся боевого опыта в Азовских походах 1695 – 1696 годов регулярные полки русской армии «иноземного строя» начали прибывать к Нарве ещё в сентябре 1700 года.
Артиллерийский обстрел Нарвы осаждающими начался 20 (31) октября, но из-за нехватки боеприпасов, которых хватило всего на две недели, он не был сколь-нибудь эффективным и не нанёс средневековой крепости какого-то заметного урона.
Кроме того, низкая эффективность обстрела была обусловлена ещё и низким же качеством русского пороха, как, впрочем, и самих артиллерийских орудий малого калибра, из которых производился обстрел Нарвы.
Скорая капитуляция Дании и провал польской кампании в Риге привёл к высвобождению дополнительных сил шведов численностью около 10 000 человек и возможности их стремительной переброски к Нарве, чем августейший оппонент русского царя и не преминул воспользоваться.
Плюс к тому, после обещанных Карлом Двенадцатым привилегий, Ревель (нынешний Таллин, ранее русская Колывань) в Шведской Эстляндии выделил шведской армии ещё 5 000 ополченцев.
Против русских штыков, численностью от 34 000 до 40 000, таким образом, к началу «нарвской конфузии» было выставлено более 17 000 шведских штыков, включая гарнизон Нарвы.
За два дня до сражения Пётр выехал в Новгород, дабы лично подгонять идущие на Нарву русские полки и встретиться с польским королём, оставив основные силы своей армии под стенами Нарвы на попечение и под командованием саксонского фельдмаршала герцога Карла де Круа.
А накануне сражения под стенами Нарвы Петра предал тогдашний капитан бомбардирской роты Преображенского полка уроженец Шведской Эстляндии Яков Гуммерт, передавший шведам информацию о состоянии и расположении частей армии русского царя.
В ночь на 19 (30) октября шведы с Карлом Двенадцатым во главе вышли к русским позициям, а уже утром двумя пушечными выстрелами предупредили неприятеля о начале сражения.
Сам бой, тем не менее, начался в 2 часа пополудни, и довольно скоро, в течение получаса – сорока минут, в условиях непрекращающегося снегопада, шведы смяли растянутые в одну линию русские полки, в рядах которых сразу началась паника и избиение иностранных офицеров, многие из которых, включая самого де Круа, сразу сдались шведам, что и привело в итоге к той самой «конфузии».
В ходе поспешного отступления многие погибли при попытке переправиться по понтонному мосту вблизи острова Кампергольм.
Более или менее значительное сопротивление нападавшим оказали только лейб-гвардии Преображенский и Семёновский полки и Лефортовский полк, отгородившиеся от неприятеля рогатинами и обозами.
Неравный бой прекратился только к ночи, с наступлением темноты.
Итоги
Потери русских войск в личном составе при Нарве намного превысили потери шведов – 8 тысяч убитыми и смертельно раненными, утонувшими и дезертировавшими, 700 пленных, включая генералов и офицеров.
В то же самое время шведы потеряли 677 убитыми, включая 31 офицера, и 1247 раненными.
Значение нарвской конфузии
Совершенно очевидно, что урок, полученный Петром довольно высокой ценой в ходе Нарвского сражения, послужил России и военному делу, ещё только зарождавшейся регулярной русской армии и гвардии на пользу – учтя прежние ошибки, русские вновь вернулись в эти края три года спустя, в 1704 году и взяли-таки Нарву, завершив, таким образом, завоевание всей Ингерманландии и присоединив её благодатные земли к будущей Российской Империи.
